Леонид Фридман
Член правления Либеральной еврейской общины Ганновера
Ушедший 20 век изменил демографию еврейского Мира. Количество смешаных
браков от 50% до 80% и дальнейшая тенденция их роста, отобразили новую
реальность. В этой реальности дети, рождённые в этих браках, стали определяющим
фактором развития или самоликвидации еврейского народа в диаспоре. Эти дети
составляют абсолютное большинство от числа детей, у которых оба родителя евреи. В
основе происшедшего лежит обьективный исторический процесс, корни которого в
изменении демографических, социально- экономических и культурно- идеологических
факторов общества последних столетий. Особенностью нового является появление
большого количества детей, не подпадающих под галахическое определение «еврей».
Известные меры по уменьшению ассимиляции: усиление еврейского образования,
создание детских садов, школ, колледжей — становятся неэффективными. Судебные
процессы в России и Англии, инициированные родителями за право своим
«негалахическим» детям заниматься в еврейских школах, один из примеров нашей
неспособности принять вызов времени. Новая реальность требует от нас критического
анализа происходящего, нахождения подходов в решение проблемы нашего
выживания.
Некоторые полагают, что выходом является признание евреев по отцовской линии. «В
древний период еврейство определялось по отцу»,- напоминают они.- «Давайте
подправим Галаху, и всё будет хорошо.» Это наивное заблуждение. Никаким
изменением Галахи не уменьшить число смешанных браков, не остановить
ассимиляцию. Изменение Галахи скорее приведёт к уничтожению того немногого, что
ещё осталось от нас в диаспоре. Переход с отцовской линии происхождения на
материнскую произошёл в результате народного потрясения, в связи с вавилонским
пленением и разрушением Второго храма. Определение «Еврей», как рождённого
еврейской матерью или прошедшего процедуру Гиюра, отразило новый подход наших
великих предков на изменившуюся в те времена ситуацию. Это был ответ с целью
выживания народа.
Наши предки отрицанием действительности не занимались. Они понимали непростое
будущее народа, давшего завет служения одному Богу. Гиюр возник неслучайно. Это
не было гениальным изобретением, как некоторые считают. Иудаизм не
предусматривает обратить в евреи другие народы. Я полагаю, что Гиюром был
достигнут общественный компромисс за отказ от отцовской линии происхождения,
но дающий возможность, с учётом жизненных обстоятельств, решать проблему
пополнения народа. Гиюр — важнейший инструмент нашего усиления. В нём заложено
широкое поле манёвра при любых изменениях жизни. Неслучайно, в прохождении
Гиюра нет каких — то раз и навсегда узаконенных правил. Но даже Великие не могли
предвидеть, что наступят такие Новые времена, когда иудаизм, а с ним и народ, мы
разорвем на куски, растащив их по разным общинам, противопоставим религиозное
национальному, а Гиюр превратим в инструмент отторжения народа от будущего.
Вам, наверное, приходилось видеть, как бодрые ребята в меховых шапках, образовав
круг, весело танцуют под еврейские мелодии, одновременно сжигая флаг государства
Израиль. Не сомневайтесь, — это верующие иудеи. Они несут сладкое ярмо Торы. Но
захотите ли Вы встать в круг этих людей? Возможно, вас что -то остановит. И, если в
огне флага Израиля вы увидете сожжённую надежду на жизнь своему народу, то
начнёте сознавать, что понятие «Народ» шире любых религиозных представлений.
Я думаю, что ответ на вызов времени находится в изменении подхода к Гиюру. Но не
даром говорят, что всё новое — это давно забытое старое. Понятие «Гиюр» в нашем
сознании ассоциируется с именем Рут, этой нееврейской вдовы, разделившей свою
судьбу со свекровью и её народом. Вот, как комментирует это раввин Григорий Котляр:
«С течением веков Рут стала восприниматься в еврейской традиции как образец
праведной прозелитки, принявшей иудаизм не из страха или личной выгоды, а
искренне и по совести.
В то же время в самом тексте Библии о Гиюре Рут практически
ничего не говорится, за исключением одной фразы, трактуемой позднейшими
мудрецами в качестве декларации принятия иудаизма. Фраза эта, сказанная Рут своей
свекрови, звучит примерно так: «Куда ты пойдешь, туда и я пойду, где ты заночуешь,
там и я заночую. Твой народ – мой народ, и твой Бог – мог Бог. Где ты умрешь, там и я
умру, и похоронена буду… ибо только смерть разлучит нас с тобой». Нет в этой фразе
ни раввинского суда, ни проверки Рут на знание и практическое исполнение заповедей,
ни многого другого, что в наши дни составляет основу перехода в еврейство. Да и
народ в этой фразе предшествует Богу, то есть присоединение к народу Израиля
предшествует присоединению к его религии — иудаизму. Сегодня же общепринятый
порядок — обратный. Что же из этого следует? А то, что порядок перехода в иудаизм
последовательно усложнялся на протяжении веков… Долгие годы жизни в диаспоре,
особенно в средневековье, когда смешанные браки с евреями зачастую преследовались
местными властями, привели к тому, что прохождение гиюра было обставлено
всяческими препятствиями, с целью сократить число прозелитов до минимума. И
действительно, гиюр проходили лишь единицы… Eдинственный способ избежать
ассимиляции – вновь сделать процесс гиюра доступным каждому и каждой. Если
человек испытывает искренние намерения присоединиться к еврейскому народу, то
пусть это будет так же легко сделать, как описано в книге Рут.» Конец цитаты.
Нет сомнения, что Гиюром Рут был её ПОСТУПОК. Этот ПОСТУПОК в нашем
сознании и есть настоящий Гиюр. Но многие ли готовы поддержать педложение
раввина? Сознанию, деформированному галутом, трудно понять и принять то, что
нашим далёким предкам казалось таким естественным. Книга Рут донесла до нас не
только поступок Рут. В лице Вооза мы видим человека, ответственного за свой народ,
сделавшего всё, «чтобы не исчезло имя умершего между братьями его».
Не гиюр Рут,
а стремление Вооза сохранить народ, я считаю, главным уроком, дошедшим до
нас из прошлого.
Однажды я получил письмо от учителя израильской школы. Это был отклик на одну
мою статью. Приведу отрывок из этого письма. «Дети еврейских отцов,… как с ними
быть - вот серьёзнейший вопрос, на который я не слышал удовлетворительного ответа!
Ну, не получается отмахнуться, ссылаясь на галахическую букву. Я не предлагаю
записывать их в евреи, но и не в состоянии сказать: «Не имеют к нам никакого
отношения»»… и далее о внуках евреев… «Знаю по школе, что среди них немало
прекрасных ребят очень симпатизирующих еврейству. И грех, наверно, не искать в
«местах их скопления» правильные формы работы с ними, чтобы не обидеть людей и не
нажить себе врагов. Закон о возвращении… несомненно необходимо менять. В отличие
от Галахи. С ней надо быть аккуратно, как и с термином «еврейская душа», если его
понимать именно как термин, а не как поэтическую метафору. Душа, которая волей-
неволей передается от еврейской матери по наследству либо появляется в результате
НАСТОЯЩЕГО гиюра...» Конец цитаты. В этом письме слово НАСТОЯЩИЙ не
случайно написано большими буквами. Гиюр, в понимании любого из нас, не может
быть другим. Но понятие «настоящий» всегда предполагает наличие ненастоящего, а
рядом уже — «настоящие» и «ненастоящие» евреи, «кошерные» и «некошерные». Эту
цепочку Вы можете продолжить сами, но она неминуемо ведёт к раздору настоящему.
Вот, что увидел в Израиле раввин Котляр: «Сегодня многие смешанные семьи
переживают кризис самоопределения. Зачастую, особенно среди подростков, он
выливается в проявления ненависти ко всему, что связано с иудаизмом.» Конец цитаты.
Стоит ли этому удивляться, если детей делить стали, отделять от других. Каким
Давидом отблагодарит нас Бог в будущем? Не таким ли, у которого «ненависть ко
всему, что связано с иудаизмом»? Алия — это ПОСТУПОК, это Гиюр, не только для
детей, но и для нееврейского члена семьи, сознательно разделившего судьбу своего
еврейского супруга и его народа.
В древнем принципе «Твой народ — мой народ, твой Бог — мой Бог», заложена
неразрывная связь народа и религии, в котором на первом месте стоит народ.
Сохранить народ значит сохранить и религию. Это понимают сегодня и некоторые
представители ортодоксии. Вот что пишет раввин Беньямин Лау, возглавляющий в
Израиле институт по проблемам Гиюра «… нам необходимо принять драматическое
решение, оставить ли навсегда забор между теми, кто является евреем по
самоощущению, но неееврем по Галахе, и остальной еврейской общиной или признать,
что еврей — это национальность, а не только религия. Поэтому те, кто предлагает нам
оставаться в рамках той формы религиозного закона, которая существовала на
протяжении 2000 лет диаспоры, просто не понимают, в каком мире они живут… Они
застряли в прошлом и страдают известной еврейской болезнью — отрицанием
действительности. Нам необходимо, оставаясь в рамках Галахи, найти формулу,
позволяющую не устанавливать этот забор, а вспомнить древний принцип «Твой народ
— мой народ, твой Бог — мой Бог». Конец цитаты. Но можно ли устранить «этот забор»
в атмосфере раздора, когда одни мудрецы не признают легитимность других?
В Германии!
Чем дальше мы уходим от живого иудаизма наших предков, тем меньше мы остаёмся
народом. Я думаю, что многоликость иудаизма это не способ выживания народа, а
симптом его исчезновения. Противопоставив религиозное национальному, мы
переняли взгляд чужого окружения. Заложники социальных процессов, происходящих
в странах нашего проживания, мы уже не узнаём друг друга, как не узнали друг друга
при встрече местные и, приехавшие в Германию, еврейские иммигранты. «Я
отождествляю себя с ними (приезжими) только во время посещения синагоги», —
говорит старейший член берлинской общины, выживший в Холокосте. Поставив
религию впереди народа, спрятавшись за букву Галахи, еврейский истеблишмент
расчленил еврейских иммигрантов, уничтожив демографический фундамент развития.
Селекция приехавших людей производилась у входа общин. Делили двоюродных
братьев и сестёр. Возможно, знатоки иудаизма хорошо знали, как лучше возродить
еврейскую жизнь? Но реалии были другими. Если исключить еврейских иммигрантов,
то перед нами предстанет унылая картина самоликвидации общины немецких евреев,
состоящей из людей, исповедующих религию внешне похожую на иудаизм, но не
ведущую к жизни. Из 30 тысяч евреев, оставшихся на территории Германии после
Второй мировой войны, в живых сегодня осталось около 5 тысяч. Шестикратное
сокращение за три генерации! Носители странного иудаизма, который здесь называют
консервативным, оказались не способны выжить в мирное время. Неслучайно,
еврейская иммиграция не привела к долговременному выживанию общин. Она лишь на
несколько десятилетий отсрочила их кончину. К 2010 году еврейство Германии
подошло к черте, за которой начинается необратимый процесс самоликвидации. Это
отражено в статистике Центральной благотворительной организации евреев в
Германии:
https://www.zwst.org/cms/documents/178/de_DE/ZWST_Mitgliederstatistik_ 2011_ K
urzversion.pdf
Еврейская Германия – это мир, в котором разорвана связь времён. Здесь легко
очутиться в прошлом, переступая порог прогрессивной общины. Прогрессивный
иудаизм — удивительный феномен новейшей истории. Возникший в 19 веке в Германии,
как ответ на эмансипацию, он был без изменений перенесён в конец 20 века местными
прогрессивными евреями, образовавшими свои общины. Как будто «машина времени»
переместила в настоящее десятки людей, сознание которых застыло в прошлой эпохе.
Прогрессивные евреи воспринимают то, что было актуально два века назад. Они
твердят о равенстве женщин, об их праве вместе с мужчинами молиться на языке
страны проживаня. Соприкосновение с настоящим вызывает у них шок. Прогрессивные
евреи оказались не готовы принять новые реалии, в которых приезжие евреи не имеют
опыта общинной жизни и большая их часть состоит в смешанных браках.
Понимая трагизм происходящего, прогрессивные евреи, единственные в Германии, кто пытался
найти решение. Но ни введение статуса «Друг общины», ни уменьшение срока
подготовки к гиюру до трёх месяцев, ни предложение о введение в общины нового
статуса «Ассоциированный член общины», ни к чему не привели и не приведут.
Препятствием для вхождение в общины стал Гиюр, превращённый догматизмом
в инструмент отторжения людей от общин, а общин — от будущего.
«Догматизм – враг иудаизма. Он лишил нас способности реагировать», — говорит
раввин доктор Габор Ленгуэль, считая догматизм главной причиной происходящего.
В 2005 году слабые и малочисленные прогрессивные евреи вошли под крышу ЦСЕГ
потеряв право самостоятельно решать свою судьбу.
Еврейский истеблишмен старшего поколения, заслуга которого в организации
инфраструктуры еврейской жизни, строительстве десятков прекрасных зданий
общинных центров, в силу разных причин, не смог ответить на вопрос дальнейшего
развития. Оглядка на мудрецов в Израиле, которые и между собой ни о чём
договориться не могут, одна из причин произходящего. Очевидно, вопрос о
будущем переложили на плечи молодых. Первым представителем поколения
послевоенного еврейства, выбраным в конце 2010 года президентом ЦС евреев в
Германии стал доктор Дитер Грауман. Он возглавил общину в начале её
самоликвидации.
Есть ли выход?
Наше выживание в Германии — это сегодня тема не столько теологии, сколько
политики ЦСЕГ. Но политические решения принимаются на основе реалий, с учётом
нашего самосознания, традиций и законов. Не претендую на истину и никого не хочу
учить. Мои мысли — это скорее приглашение к диалогу в решении проблемы нашего
будущего.Убеждён, что мы можем не только выживать, но и развиваться, и для этого не
нужно менять наши религиозные законы. Галаха писалась для жизни. Я думаю, задача
решается в нахождении такого подхода к Гиюру, при котором его суть, как и тысячу
лет назад остаётся неизменной. Только при таком условии мы сможем утверждать, что
новым подходом соблюдаем букву и дух Закона.
Почему Гиюр, которые мы применяем для неевреев, стал препятствием для прихода в
общины негалахических евреев, психологическим барьером для их духовной
адсорбции? Я думаю ответ на этот вопрос лежит в понимании психологии человека,
выросшего в смешаной семье и идентифицирующего себя евреем. Этот человек
смотрит на нас изнутри, как смотрим на себя мы. Он не может себя отделить от нас. Он
видит окружающее нашими глазами. Равенство с другими в общине — важнейший
элемент его самосознания. Существующий Гиюр он воспринимает как наказание за
выбор родителей. Статус «друг общины», который в прогрессивных общинах имеют
пришедшие в неё негалахические евреи, он воспринимает как несправедливость. «Быть
второсортным «другом общины»- гоем… не хочется. Жалко, что в Германии для нас
общины не нашлось »,- так мне написал один негалахический еврей, который вместе со
своими детьми хотел стать членом общины.
Понимаем ли мы, что им, абсолютным еврям по самоощущению и самосознанию,
неоткуда ПЕРЕХОДИТЬ к нам из другого народа. Они не ПЕРЕХОДЯТ, а ПРИХОДЯТ
к своему народу в общину. Здесь начинается развилка живого исторического иудаизма,
реагирующего на реалии жизни, и замороженного иудаизма Галута, отрицающего
очевидные вещи. В иудаизме нет раз и навсегда узаконенных правил прохождения
Гиюра. Эти правила мы (наши равины) можем изменять в зависимости от сложившихся
реалий. Я считаю, совершенно естественным, что не может быть одинаковой
процедуры гиюра для человека, имеющего еврейское происхождение, с детства
идентифицирующего себя евреем, и пришедшего к нам из другого народа в результате
своих глубоких убеждений. Они идут к нам разными дорогами.
Образно говоря, дети еврейских отцов приходят к своему народу через национальные ворота, а перешедшие к нам по убеждению — через ворота религиозные. Отсюда и различие
нашего подхода к Гиюру.
Но какой Гиюр должны проходить дети еврейских отцов? Что считать Гиюром
для них? В диаспоре приход в общину- это приход к своему народу. Это стремление
разделить с с ним свою судьбу, взять на себя моральные ценности иудаизма. Главным
мотивом прихода в общину является чувство национальной самоидентификации или
желание родителей воспитать еврейского ребёнка. На фоне ассимиляции приход в
общину — это ПОСТУПОК, это то, что мы называем «искренне и по совести». По –
моему, это и есть настоящий Гиюр. Нам ничего не мешает признать Гиюром приход
детей еврейских отцов в общину. Главное в таком подходе к Гиюру заключается в том,
что, соблюдая Букву и Дух Галахи, мы убирает «забор», о котором писал раввин Лау,
так как пришедший в общину, становится равным с другими её членами. Практически
процедуру Гиюра можно представить так: пришедший в общину негалахический
еврей(ка) заполняет анкету о приёме в члены общины и идёт на беседу к раввину.
Раввин решает возможность выдачи документа о признании его евреем. Если раввин
видит, что поступок пришедшего — это «искренне и по совести», то документ о
признании евреем выдаёт ему сразу после беседы. С этого момента, пришедший в
общину, становится полноправным её членом. За выдачу документа, как в
существующей сейчас практике, взимается плата в пользу раввинского Суда, от
имени которого раввин общины осуществляет этот Гиюр. Думаю, что при желании
раввины решат этот вопрос. Такую процедуру Гиюра можно распространить до внука
еврея.
Главное в таком подходе к Гиюру:
— он осуществляется в рамках Закона,
— возвращает к историческому иудаизму, в котором сохранение народа являлось
необходимым условием в служении одному Богу,
— является актом справедливости к детям еврейских отцов, не имеющих вины
за своё происхождение,
— способствует быстрой духовной адсорбции пришедших в общину.
Но как быть с обрезанием? Оно на протяжении веков было обязательной частью
процесса Гиюра. Понятна сложность проблемы, в которой не будет единства мнений.
Но обрезание — это не посвящение в еврейство. Ребенок, рожденный еврейской
матерью, считается евреем независимо от того, подвергся он обрезанию или нет. Если
мы решаем задачу выживания народа, а не религиозной группы, то никакой ритуал,
каким бы он важным не был, не может быть важнее этой задачи. Приход в религиозные
общины еврейских иммигрантов, оторванных от традиций, наглядное подтверждение,
что есть вещи, соединяющие нас сильнее любого ритуала. Мне ближе компромиссное
решение: обрезание делать по желанию или с согласия родителей ребёнка.
Я думаю, что дорога в будущее начинается с осознания сложности нашей судьбы не
похожей ни на один другой народ. Но движение по ней возможно только при наличии
конкретных решений. Предлагаемый подход к Гиюру — это ответ на новую реальность.
Он безусловно уменьшит ассимиляцию, замедлит исчезновение общин, и, надеюсь,
даст нам время осмыслить и перейти к решению других неотложных проблем.